Показания заложников и

свидетелей об обстоятельствах

захвата СОШ № 1 г. Беслана

01.09.2004 года

(Суд над милиционерами

Правобережного РОВД)

Уруймагов А. (2): Почему-то никто не говорит о том, откуда пришли (боевики): ведь именно по этой дороге нефть шла из Ингушетии, Пседаха. Я работал там на дорожно-постовой службе (ДПС) и знаю эту дорогу.

Ведь кто только не стоит на этой дороге!

Там не только сотрудники милиции стоят!

Удивительно, как там пожарные не стоят.

Из каких только ведомств там не стояли (сотрудники): и 6-ой отдел стоял, и сотрудники милиции, и ФСБ.

Просто удивительно, как в этот момент (1-го сентября) прошли машины!"

Туаева (2): "При захвате школы я четко видела, человек, наверное, 5-6.

Среди террористов, находившихся в (федеральном) розыске, был Ходов. А он накануне, прямо перед терактом, был во дворе школы. Здесь в зале находится живой свидетель. И не только Ходов: где-то три человека, именно из числа террористов, были в розыске, из числа тех, которые напали на школу".

Абросимова Т.А. (2): "Я не видела никого из сотрудников милиции 1 сентября 2004 года в районе Правобережного РОВД и в районе школы. Целую неделю милиция охраняла по ул. Октябрьской до Школьного переулка до 1 сентября".

Музаева З. (2): "Кулаев сказал, что они остановились в Беслане, когда проехали мост.

Но многие люди видели, что машина (ГАЗ-66) ехала по ул. Коминтерна. Плиевы говорили, что машина ехала со стороны Коминтерна.

Вопрос: где мост и где ул. Коминтерна? У меня такое ощущение, что машина была не одна!".

Я видела и слышала первые выстрелы: мужчина стоял белобрысый, высокого роста, в камуфляжной форме. Я видела, как он держал автомат и стрелял.

Детей загоняли трое. Среди них был черный, такой молодой. Они так спокойно ходили во дворе школы, когда загоняли людей: я наблюдала (из окна) минут десять. Потом я спустилась вниз: там у нас был один раненый. Пока мы его принесли, пока я опять поднялась на 4-ый этаж (дом № 37 по пер. Школьному – Прим.) – прошло около получаса: детей еще загоняли. Если бы у меня было оружие, то можно было бы вот этих трех убрать совершенно точно. Никакого оцепления не было, и люди ходили свободно. Меня, например, никто не спрашивал, куда я иду!

Тедтов Э.Т. (3): "Мне известно, по какой дороге террористы проехали в Беслан: они проехали через Старое Батако (обогнули селение возле ретранслятора), далее через проселочную дорогу, через поле проехали до трассы, до военкомата, потом на Нартовскую улицу и к первой школе. Административную границу (между Ингушетией и Осетией) они пересекли в районе села Хурикау. Я исхожу из показаний Н.Кулаева.

От Старого Батоко есть еще одна дорога через пост (ГИБДД) и она ведет в пос. Зильги. Я считаю, что, свернув направо, они обходили милицейский пост.

О роли Гуражева: Гуражев послужил им проводником в качестве своего (личное мнение Э.Тедтова – Прим.).

На лобовом стекле ГАЗ-66 было написано "Прокуратура России". Его (ГАЗ-66) сопровождает "семерка" ГАИ, неслужебная, его собственная. Он (Гуражев) был в форме сотрудника милиции. Если машины останавливают, то он предъявляет удостоверение сотрудника милиции. У нас на постах не стоят милиционеры старше капитана, а Гуражев – старший по званию (майор).

А он нам говорит, что, якобы, сунули под сиденье машины!

Никаких телесных повреждений на нем не было, когда он прибежал в районный РОВД: я его сам видел. Он сидел возле тополя и рассказывал. Куда подевалась его машина, - я не знаю.

Мое мнение таково: террористы не ехали ни по какой дороге, чтобы попасть в село Хурикау. Для чего было гонять машину в лесной массив к Пседаху, грузить вот этих людей (террористов) и везти их потом в Хурикау?

В районе Хурикау они просто все собрались, потом сели в эту машину (ГАЗ-66) и в машину Гуражева, и поехали!

Поэтому я думаю, что на транспорте они не пересекали административную границу (между Ингушетией и Сев.Осетией).

Лично я трафарет "Прокуратура РФ" на ГАЗ-66, - не видел. Говорю это со слов людей, которые не сочли своим долгом до сих пор рассказать о случившемся.

Эти машины прошли по дороге, по которой к нам доставляется нефть из Ингушетии.

На нашей территории, на территории Правобережного района, на момент 1-го сентября 2004 года было 12 подпольных нефтеперерабатывающих заводов. Их надо было оснащать нефтью, и эта нефть шла по этой дороге, по дороге со Ст.Батоко.

Я сам долгое время работал в полку по охране (административной) границу.

У меня был батальон, 3 полных роты, полных 4 экипажа, конная милиция: 3 роты ППС по 60 человек (каждая).

Потом эти полки расформировали: дело в том, что они находились на местном бюджете.

Мы по 8 месяцев не получали жалованья!

Вот так мы работали! И никого в этом не винили, кроме себя.

Полки расформировали: то ли мы местному бюджету стали в тягость, то ли потому, что у нас была слишком сильная материальная база.

Я своими глазами видел, как пилили наши новенькие бронетранспортеры, БТР-80. Их потом сдали в металлолом, а моторы продали "камазистам".

Толпарова О. (3): "В момент захвата я стояла при входе в школу, где (расположены) лестницы.

Когда детей выводили из класса, а у меня девочка пошла в первый класс, то я посмотрела, и оттуда вышел мужчина с автоматом: это было непонятно.

И со стороны ул. Коминтерна я еще одного увидела. Началась паника.

Музаева (3): "Со 2 на 3 сентября ближе к корпусам (к пятиэтажным домам) стояла машина УАЗ, наподобие маршрутки, наподобие военной машины. И она свободно выехала"!

Баликоев К. (3): "В школе у меня погибла дочь и внук. Когда здесь, в Осетии, была последняя комиссия (Генеральной прокуратуры) В.Колесникова, - я пошел на ее заседание. Сел рядом со следователем. Потом мне подают бумагу: "Подпиши!". Я говорю: "Надо почитать!" И вижу, что он написал совсем другое! И тогда я потерял доверие к прокуратуре. Они занимаются махинациями".

Губиева (3): " 31 августа, примерно в 9 часов вечера, я пошла искать своих (мальчиков): они на велосипедах уехали в школу.

Я пересекла дорогу, подошла к школе и увидела детей, но моих (детей) там не было.

Я вышла со двора (школы) к железной дороге. В этом месте лежит такая труба, а на ней сидели люди 30-35 лет. Все молодые, я запомнила одного: он оглянулся, когда я подошла. Он был в красной футболке, круглолицый, с бородой. его борода была не дань моде, но если бы у него был траур, то он бы не сидел на улице в красной футболке.

Потом мне ребята рассказывали, в частности мальчик (Цараховой) Вова, что эти люди работали в школе до теракта, и они просили ребят чем-то им помочь. Они им помогали, даже соревнования устраивали. Потом они опознали одного из боевиков в школе.

Значит, это говорит о том, что они (террористы) все-таки работали в школе до этого теракта. Он говорит, что видел их точно.

А я сама видела, что свет в школе горел, двери были открыты, а эти мирно сидели.

Я не утверждаю, что это были бандиты: я просто это все видела".

Гуриева Ф.Г. (3): "Я стояла во дворе интерната (интернат располагался почти напротив школы через железную дорогу – Прим.). И увидела, как во двор школы заехала грузовая машина, закрытая брезентом: я видела ее только сзади. Стрельба началась через 3-5 минут, - мне так кажется.

Как только началась стрельба, я увидела двух боевиков в камуфляжной форме, с автоматами, в масках. Они бежали вдоль забора школы наверх, к дому Кадиевых.

Мимо меня к школе пробежал вот этот Гаппоев Русик и Бугулов. Они бежали к школе через переезд (через железную дорогу – Прим.).

Русика Гаппоева там и убили".

Маликиев А.Б. (3): "Когда начался захват, то мы прибежали к дому Зелима Кадиева (ул. Коминтерна, д. 101, соседний дом со школой № 1 – Прим.), Поднялся грузовой состав Владикавказ-Беслан. Я сам работаю на железной дороге и знаю все сигналы, как "ручные", так и "звуковые". Состав остановился, когда началась стрельба. Я побежал (к составу). В составе были вагоны, на которых я работаю. Механик выглянул в дверь, а я ему кричу (мы все знаем друг друга): "Сергей, вовнутрь!" Он не понял в чем дело, но закрыл (дверь). Я подбежал к машинисту и стал ему давать сигнал "Подать вперед". Он дернулся, но опять остановился. Уже кто-то сбоку к нему подбежал, я тоже ему машу, - опять сигнал подаю "Направление вперед". И он тронулся. С момента захвата прошло минут десять. В этом грузовом составе было 2 человека: помощник механика и машинист: "Сергей Ганнов и Толик Холодков".

Аликов В. (4): "У меня свое мнение: боевики не могли проехать по той дороге, по которой возят нефть (из Ингушетии). На этой дороге стоят (посты) и в то время нефть уже не возили.

Боевики проехали из Малгобекского района через село Хурикау: между Хурикау и Ст.Батоко есть лес. Это примерно 5 км. Эту дорогу я хорошо знаю: я раньше работал шофером. Как они из Малгобека лесом проехали, - я не знаю, и не могу сказать. А с Хурикау до Ст.Батоко дорога хорошая и свободно можно проехать: я сам перед этим (терактом) комбайн перегонял по этой дороге.

Нефтяные машины по этой дороге не могли ехать.

А когда проводился эксперимент с ГАЗ-66, то я посмеялся и ушёл оттуда. Я и в прокуратуре сказал, что Вы смеетесь над нами!

Пацанов привели и посадили в ГАЗ-66.

У них было снаряжение – маленькие вещмешки.

Я говорю: "Как же так? Они же с оружием приехали из Хурикау. Три дня отстреливались, у них же было по 10-15 магазинов. И это было мало. Последний сидел уже на корточках.

Я им говорю: "А сейчас поедем 40 км по объездной дороге!" Они мне в ответ: "Отец! Не делай этого!" Вот Вам и эксперимент. Я в акте не расписался.

О милицейском "Газике", который был у террористов, мне ничего не известно.

О Гуражеве могу сказать: "Что он делал в 6 часов утра на трассе, этот участковый? Там в селе осталось всего 3 дома осетинских, а все остальные – ингушские".

Габисова И.С. (7): "Я сама работаю во второй школе. Три дня, начиная с 25 августа, я ходила в школу № 1: там никого не было, т.е. больше 5-7 человек никогда не было. Я стояла в этой школе с 9 до 11 часов утра и не могла познакомиться с учительницей моего сына.

И я не согласна с тем, о чем здесь говорила Н.Гуриева: о том, что ремонт школы проводили сами работники школы! Это – ложь! Из всех, кого она назвала, я всех очень хорошо знаю, кроме одного человека. Я его не знаю: это молодой парнишка, племянник Баликоева. Когда я приходила в школу, то там были совершенно другие люди.

Михайлова сына, – я знаю, Баликоева сына, – тоже знаю.

Из них никто ремонт не производил, никто!

Гуриева Н.И. (6): "Я руководитель 11-ого класса. Я (со своим классом) стояла возле котельной, лицом к котельной. Поднялся какой-то шум, а потом за спиной моих детей вырос боевик с автоматом. К этому времени я и выстрелы уже услышала. Я оглянулась назад и увидела машину, которая уже стояла у входа школы. И все бежали куда-то. А бегущих террористов я вообще не видела.

Накануне, 31 августа, я никаких посторонних в школе не видела. У нас ремонтом занимались Света Баликоева, Александр Михайлович (Михайлов) – учитель по труду, его сын, Светин сын и племянники. Еще один родитель работал бесплатно: Ашот Симонян. Он побелил 3 кабинета. Нашей учительнице по рисованию помогал ее молодой человек. Больше никаких посторонних я не видела. Я видела практических всех людей, которые работали.

Зарема сама красила: я уходила, а она начинала красить плинтус снизу и закончила только в 11 часов, 31-го числа.

Зарема, – это наша техничка.

Потом, когда я уже попала в здание, то я увидела, как из этой машины выносят… тюки. Они были разного размера. Те тюки, которые выносили, были большие, как у туристов бывают. Очень тяжелые, набитые плотно. Очень большие и очень тяжелые. Были и рюкзаки: потом я видела, как из них продукты доставали.

Один тюк был размером с человеческий рост. Такой здоровый, – метра два, не меньше. Я видела вот этот большой и два (тюка) поменьше.

Тюки они переносили сами…"

Дауров В.З. (8): "Я стоял напротив здания школы рядом с центральным входом в школу. Вместе со мной стоял Кудзаев Аслан, который (потом) выпрыгнул из окна школы (из класса № 15). Его кто-то подозвал, и я остался один на какое-то время.

И вдруг в школу забежали (боевики), около 5 человек. Они прошли сзади меня и пошли в ту сторону (к котельной). Начались выстрелы.

Я вбежал в коридор и по коридору помчался до столовой. Там поднялся на второй этаж и позвонил другу, бывшему сотруднику милиции Мирзоеву Роману.

Затем я побежал по коридору (второго этажа) назад и забежал в учительскую: дверь в учительскую была открыта. В учительской я увидел сотрудника милиции Ф.Дудиеву, которая пыталась позвонить по телефону. У нее это не получалось.

Я подошел к окну и посмотрел вниз, во двор, и увидел, как четверо (боевиков) стоят по периметру двора и загоняют людей в школу: сделали опять пару выстрелов. Я хотел было выбежать из учительской, но прямо перед дверьми боевик наставил на меня автомат и приказал спуститься в спортзал.

На первом и втором этажах, когда я по ним перемещался, никаких боевиков я не видел".

Тавасиева С.А. (18): "У меня окна выходят на здания школы. В ночь с 30 на 31 у меня окна были открыты, а я читала до 5 часов утра. Когда я пошла закрывать окна, то увидела у подъезда № 1 четырех мужчин в черных одеждах. Я взволновалась и полчаса за ними наблюдала. Я хотела позвонить (в милицию), но телефон не работал! Один из них поднялся и смотрел в подвал. Я присела, а когда снова выглянула, – их уже не было".

Бадоева Н.Р. (18): "Я снимала выход первоклассников. И тут в объективе появился мужчина, который забежал со стороны рельсов. Мой дядя схватил сына и мы побежали в актовый зал.

Когда я снимала, то на территории линейки не было никаких машин: машины стояли только за изгородью".

Дреева М.С. (22): "Со стороны рельсов нас окружили террористы, но нам не было видно: мы стояли лицом к Школьному пер. Они (террористы) обошли нас сзади, сказали, что будут стрелять и оббежали вокруг.

Я сидела в спортзале рядом с директором школы. Они (террористы) к ней часто подходили и говорили, что всех отпустят, если Путин выведет войска из Чечни.

Во время первого взрыва я лежала, а после второго взрыва окна выбило, и я братом выбежала через дверь (дверь, ведущая на улицу из спортзала – Прим.).

Мин я видела, а возле нас была какая-то белая коробка.

Карлов: Вы видели бегущих территористов через рельсы?

М.Дреева: Да.

Карлов: Только они бежали?

М.Дреева: Да.

Карлов: А машину Вы там видели?

М.Дреева: Нет".

Гаппоев Р.С. (22): "На тех этажах нашего дома сидели два снайпера из батальона, в черных одеждах, без касок: наши осетины. Потом к нам спустился еще один, помимо них: он хотел выпить воды.

Он поставил свой автомат к стене; потом, когда вернулся, взял автомат за курок. Автомат выстрелил: он его оставил, не поставив на предохранитель! Он поднял автомат. Но никаких следов от выстрела не было! Пуля (калибром) 5,45 мм паркет не расцарапала! Мы искали, куда же она попала, но так и не нашли: пули (патроны) были холостые. Он сам ничего нам не сказал. Наверное, знал, что патроны холостые.

Оба снайпера на крыше были из Правобережного РОВД: наш сосед Дамзов в охране работал и он их знал.

До теракта, 22 августа, точно не помню, я заходил во двор школы. Так был какой-то Ходов. Мне сказали, что это Ходов, и он в первой школе когда-то учился. В этот момент со мной был Томаев Вова, Кусаев Казбек. К нам подошел местный (Дигуров): он тоже живет в доме № 37 (по Школьному пер.). Это он сказал, что Ходов здесь учился, в этой школе.

Об этом (эпизоде) я давал показания в прокуратуре, но они привели какого-то другого Ходова, сына тренера. Как-будто бы это тот Ходов был: он сказал, что никогда в школе не был.

По этому поводу меня во второй раз в прокуратуре Беслана сам старший опрашивал. Фамилию я не помню, но я видел, что это им неинтересно".

Дзуцева И. (22): "Мы приехали в школу со стороны Школьного переулка. Супруг со старшим сыном остались во дворе, а я с младшим пошла в школу. Когда я услышала крики, – я стояла на лестнице. Со стороны Школьного пер. бежали двое в масках и стреляли. Я увидела, что мой ребенок плачет, побежала, схватила его и кинулась назад, но оттуда тоже бежали (боевики). Я забежала в школу, потом в актовый зал, в подсобку актового зала…

Гагиева Э.М. (23): "Я зашла в библиотеку, чтобы получить книги. Взяла три книги и вышла на лестничную площадку. Интуитивно я посмотрела, повернулась в сторону ул.Коминтерна. Там стояла белая "Газель" и оттуда один боевик бежал, другой – выпрыгивал оттуда. Я подумала, что это какая-то инсценировка.

"Газель" была пассажирская. Я сзади стекла не видела.

Машин ГАЗ-66 или УАЗ-69, – я не видела. Видела только "Газель": она стояла у ворот, ближе к вертушке. Они были в камуфляже и с автоматами. Были на них маски или нет, – я не помню".

Кокаева Е.В. (21): "Дети бежали в сторону магазина "Дидинаг", а их обратно загоняли боевики: я видела из окна".

Ушакова В.В. (25): "Мы стояли на линейке со стороны пристройки, – там, где туалеты. Террористы бежали с главного входа. Мы стояли, услышали выстрелы, и я увидела, как дети побежали. Со стороны ул.Коминтерна с главного входа люди в черном бежали, а масках и стреляли.

Боевиков, которые бы бежали со Школьного пер., я не видела. Не видела и бежавших со стороны железнодорожного переезда.

На линейку во двор школы я зашла через вертушку (у школьных ворот со стороны ул.Коминтерна- Прим.).

Какой-то грузовой машины около учащихся я не заметила: там стояла школьная машина.

Не территории школы я также не видела каких-либо машин".

Мисиков К.Д. (25):

"Во второй день зашел снайпер и приказал всем закрыть глаза. В дверях тренажерного зала он не помещался и пригнулся: это был большой человек, просто огромного роста! Я высокий, но в этих дверях спокойно проходил.

Среди трупов (боевиков) этого человека не было".

Маргиева С.П. (28): "Когда началась стрельба, то я увидела двоих в масках. Нас толпа понесла в спортзал. Со второго этажа школы, с коридора боевики в масках уже стреляли. Они стреляли для устрашения.

Я бежала в школу и думала, что там наше спасение, но нам навстречу вышло много боевиков: со стороны столовой и второго этажа спускалось много боевиков.

Мое мнение, что они до захвата (школы) туда проникли".

Корнаева Л.Н. (28): "3.09.2004 г. около Дома культуры мы спросили английского корреспондента, чего нам ждать. И он нам сказал: Через два часа будет штурм!". И ровно через 2 часа начался штурм.

Терроризм порождает наше государство. Терроризм содержится в интересах нашего государства, иначе терроризм давно бы был уже истреблен.

И все было сделано под руководством нашего Правительства".

Ногаева З.Т. (30): "Я живу на ул.Коминтерна, 131, т.е. от меня до школы нам идти 10-15 минут. Мы пришли в 9-15.

Когда мы шли к школе по ул.Коминтерна, то увидели, что недалеко от школы стоит большая машина ГАЗ-66 и белые "жигули". В них сидели люди.

В маленькой машине сидел человек со шрамом, одетый в камуфляжную форму. Потом я его узнала в школе. Ко сидел за рулем, – я не помню, а сзади сидел "Полковник", этот бородатый: мы с Чеджемовой Ингой на них смотрели.

Всего в маленькой машине сидело 3-4 человека. Тот, кто сидел сзади, - был в темной одежде. Большая машина была закрыта, никаких трафаретов я на ней не видела.

Машины стояли напротив дома Гутиева Заурбека. Когда мы зашли в школу, то Инга о подозрительных машинах сказала Урудкоевой Зинаиде, учительнице. Я зашла в маленькое здание с дочкой (в здание младших начальных классов, 14 метров от главного входа в школу – Прим.). После этого я вышла и отошла к знакомым родителям. Постояла 5 минут, а потом со стороны ул.Коминтерна в масках стали бежать люди в сторону школы.

Во время взрывов 3.09.2004 г. я сидела спиной ко двору школы, в сторону спортплощадки. Мне показалось, что первый взрыв прогремел сзади: не то с улицы, не то что. А второй взрыв прогремел около меня у тренажерного зала.

Как возник проем в стене под окном, - я не видела и не знаю.

После второго взрыва я вышла из спортзала. Милиционера в малой машине я не видела."

Фриев С.Д. (32): "Моя дочка забыла дома цветы. Я их взял, сел в машину и поехал к школе. Увидел сына и сказал, чтобы он нашел дочку и она бы подошла (за цветами). Я остался сидеть в машине.

Машин возле школы было много: я подъехал и долго не мог найти место.

Вдруг я услышал выстрелы. Вижу, стоит ГАЗ-66 и от него бегут люди: они начали стрелять. Бежало человек 7-8. Я забрался под машину и там залег. Когда они пробежали, - и я убежал.

Сзади меня стояла машина и возле колес машины лежал человек. Как его застрелили, я не видел: я видел только, как у него были судороги.

Сотрудника милиции я видел у калитки, он был вооружен пистолетом. Оказывал ли он сопротивление, - я не видел.

У еще одного соседа в машине ранили, но его завели в школу и он там погиб. Я убежал в сторону парка (в сторону уменьшения номеров по ул.Коминтерна – Прим.).

Когда я подъезжал к школе, то я не видел, стоял ли где ГАЗ-66.

Я не знаю, откуда подъехал ГАЗ-66, видимо, от переезда. Я стоял возле забора, а ГАЗ-66 остановился прямо напротив калитки. Они как приехали, так и стояли. Минут 15-20. Потом боевики побежали к школе".

Дзгоев В.Х. (ул.Коминтерна, 97) (32): "Мой дом первый рядом со школой на ул.Коминтерна. Я работал в огороде. Вдруг салют. Жена выбегает, быстрей, быстрей заходи! Террористы бегут в огороде!"

Кокоева Л.В. (32): "Я стояла на линейке. Вдруг со стороны рельсов забежали 4 террориста".

Дудиева Ф.М. (Майор Правобережного РОВД, заложница) (5): "Эти гаишники были специально отвлечены туда (на федеральную трассу – Прим.). Это был хорошо спланированный террористический акт: спланированный высокопоставленными чиновниками, начиная с Правительства, ФСБ, МВД, 58-й армии, которая нас уничтожила и сожгла.

Пожарники не оказали нам никакой помощи: все договорились.

До приезда Айдарова, - Баразгов проводил развод совместно с офицерским составом ГАИ. Одна половина (личного состава) была уже отправлена на трассу (позвонили из города) и в полвосьмого их уже не было, а с другой половиной он проводил развод.

Вот таких людей надо допросить, и почему орден Мужества дают ему (Баразгову)?

Я пришла к выводу, что эта машина (ГАЗ-66) выехала из трассы не в тот день (1-го сентября): они с ночи были здесь. И роль Гуражева (майор, захваченный террористами – Прим.) еще в этих событиях не прояснилась.

Если развод (ГАИ) стоял на трассе, по которой должны были в то утро проехать террористы, то развод должен был их увидеть!

Их как-то должны были остановить, если только они проезжали. Но эта машина ночью уже была здесь: они выехали (к школе) из какого-то дома.

Эта машина утром не двигалась по трассе!

Я подсчитала время, когда они забрали Гуражева (полвосьмого утра) и время, когда они приехали в Беслан: в восемь часов двадцать минут машина уже была здесь. Но ведь в восьмом часу утра Карлов их уже видел.

Вообще, это все – кинокомедия! В полвосьмого утра Гуражев, имея восьмерых детей, которые должны пойти сегодня в школу в селе, где нет газа, где нет воды, - идет на работу! Да участковый никогда не пойдет на работу в это время. А ему в полвосьмого утра заламывают руки, отбирают (оружие), запихивают в чужую машину и он едет сюда (в Беслан)!

Расстояние от Хурикау 30 км (по карте с масштабом 1 мм – 300 метров расстояние от села Хурикау до центра Беслана около 33 км – Прим.).

Кулаев дает показания, что полтора часа они ехали по хорошей дороге, а двадцать минут они где-то стояли. В 8 часов 20 минут они были возле школы, а в 9.05 или 9.10 они захватили школу. Подсчитайте сами!

Мое мнение таково. Эта машина (ГАЗ-66) уже проехала мимо трех школ. Для того, чтобы на улице Коминтерна никого не было, т.е. отсутствовал пост ГАИ у переезда, наряд специально отвлекли (увели на федеральную трассу). Их в полвосьмого (в РОВД) уже не было. Ведь для них составляется отдельный график. До этого они на заправочной (станции) стояли, у интерната, на 3 километре, дальше по Нартовской ул. стояли гаишники.

На этот раз никого не было!

Жукаева Р.А. (27): "Я стояла (на крыльце главного входа) там, где правая сторона, как входишь в коридор: с левой стороны стоял один террорист без маски, а я стала с другой стороны, лицом к линейке, в сторону Октябрьской улицы.

С машины нес сумку другой террорист в маске: он вот так сзади меня прошел и как-то коснулся меня: "Да не переживай! Все будет хорошо!".

(Когда меня ранили и я упала), я вытащила шнур от магнитофона и перевязала ногу. И отползла в сторону. И там машина стоит, на которой они приехали, а сзади около крыльца, там где кончается крыльцо, - вот дальше стоял джип: обычные машины поменьше, а эта – крупная машина.

До начала линейки я не помню, - видела я этот джип или нет: я или не обратила внимания, или машины не было.

На грузовой машине ГАЗ-66 у меня когда-то работал отец: у него с боков опускаются сиденья. Эта машина стояла туда близко, где линейка была.

А другая машина стояла возле крыльца чуть-чуть, потому что задняя часть (ее) была дальше, чем школа кончается, угол школы.

Салбиев (представитель потерпевшего):

"Вы сказали, что кроме другой машины (ГАЗ-66 – Прим.) там стояла еще машина, - джип. Как она стояла по отношению к этой другой машине, грузовой?

Р.Жукаева: Они стояли вслед друг за другом. Только эта (грузовая) стояла намного вперед.

Грузовая машина стояла в сторону, лицом к Октябрьской улице: как, видимо, заехал со стороны рельсов, проехал туда и там стоял. А эта – сзади: друг за другом, только подальше.

Мне показалось, что в джипе окно, что возле шофера. – разбито, а может – открыто было.

Я заползла под этот джип сзади и, не знаю обо что, видимо, о выхлопную трубу или обо что-то (другое) стукнула ногу. У меня до сих пор шрам остался от этого.

Грузовая машина не доехала до линейки чуть-чуть, а эта (джип, кофейного, коричневого цвета), - стояла совсем у крыльца. Я сама стояла лицом к линейке. Когда я шагнула вперед, остановилась: сзади меня ничего не было, - была только улица. Двери (в школу) были с правой стороны. И вот в это время в меня попала пуля: по мне сзади стреляли.

Этот боевик три раза залезал в машину: один раз, когда я отошла (он проходил сзади); во второй раз я уже лежала (на земле) и повернула голову вниз. Он мне тогда сказал: "Может быть, обойдется!?". Это два раза. И третий раз, когда он принес эту большую, противотанковую, оранжевого цвета. Три раза! Это я точно знаю.